Не удивляйтесь: плёвое дело для специалиста, кандидата наук, который в течение двенадцати лет занимался рационализацией и оптимизацией управленческого труда. Правда, последнее время зарплату за это давали очень редко, а потом вообще разогнали. Но это другой разговор. Если бы я захотел, то так бы срационализировал и соптимизировал любую контору, что она могла бы функционировать только с одной уборщицей. Или даже без - исключительно посредством письменных столов. И никто бы ничего не заметил.

Итак, заложил я свои бумаги в папочку и передал начальнику отдела через секретаря.

Я понимал: нельзя сходу рассчитывать на многое, но прибавка в тысчонку-другую, а может и три в месяц вполне могла обломиться, а, может быть, и небольшое повышение в должности. У босса зам, вроде бы, на пенсию собрался… Не самый худший вариант для начала.

А начальник не торопился вызывать меня в свой кабинет. То ли тщательно изучал детали моего проекта, чтобы потом обсудить его со знанием всех подробностей, то ли просто руки не доходили, и он всё ещё не подозревал, какой сюрприз ожидает его в невзрачной серенькой папке, пылящейся в углу его широченного стола.

Можете представить себе, в каком состоянии я пребывал все четыре дня, до той самой минуты, когда секретарша вошла, наконец, в нашу комнату и, назвав моё имя, кивнула в сторону главного кабинета.

И продавцу сосисок ясно, что почти четыреста тысяч, сэкономленных за год на зарплате шестерых работников, и ещё не менее ста на прочих связанных с ними расходах - это не те деньги, которые можно просто положить в карман. Это - снижение себестоимости продукции нашей фирмы, повышение конкурентоспособности, увеличение объёмов сбыта, а это всё вместе - прямой путь к процветанию. И сделано это руками, вернее, головой всего одного человека! Сделано не каким-то сонным клерком, абы как отсиживающим свои восемь часов, а толковым энергичным работником, патриотом фирмы, кровно заинтересованном в её успехах! Надо быть последним идиотом (или директором института, где я проработал двенадцать лет, что в принципе одно и то же), чтобы этого не заметить, не оценить и не использовать. Пусть из меня высасывают все соки! Пожалуйста! Пусть нещадно эксплуатируют мои знания и незаурядные способности! Я согласен! Пусть только за это достойно платят! Главное - не зарываться. Побольше скромности и достоинства. Вероятней всего, впереди реорганизация всей фирмы - многомиллионные дела! Вот тогда можно будет подумать и о большой карьере. И по настоящему большущих бабках.

Шеф очень обрадовался моему появлению. Обаятельно улыбаясь, он вышел из-за своего громадного стола, крепко пожал мне руку, и, обняв за плечи, усадил в кресло. Секретарша принесла кофе и коньяк. Я неоднократно рисовал в своём воображении именно такую картину и поэтому держался вполне уверенно и раскованно.

- Алекс,- сказал шеф проникновенно, устраиваясь в соседнем кресле, - вы придумали отличную штуку! Мы обязательно внедрим ваше предложение. Для начала хотя бы частично И не будем тянуть - начнём прямо с завтрашнего дня. Большое вам спасибо, Алекс!

Я ответил, что не стоит благодарности, что я рад сделать хоть что-нибудь для моей родной фирмы, и добавил пару небрежных, заранее приготовленных и тщательно отрепетированных в мыслях фраз с необходимым подтекстом, вроде того, что будущее фирмы - это и моё будущее, и мы, улыбаясь друг другу, пригубили из бокалов.

- Когда я принимал вас на работу, - продолжал шеф, - я подумал: у этого парня должна быть отличная голова. Я рад, что не ошибся. Однако, Алекс, не всё так просто. С внедрением вашего предложения связаны определённые трудности.

С этими словами он пересел на своё обычное место за письменным столом и раскрыл мою серенькую папку:
- Нам не удастся сократить все шесть должностей, как вы предлагаете. Во всяком случае, в ближайшее время.
- Почему? - искренне удивился я, приканчивая содержимое бокала: все-таки не минералка - не оставлять же.
- Потому что мы не можем уволить людей, которые занимают эти должности, - шеф брезгливо поморщился, - Посудите сами: Мэгги на пятом месяце. Будущая мать - одиночка. От… ну, вы сами знаете от кого…
Шеф вздохнул и поднял глаза к потолку, - Джэб племянник… сами знаете чей, Джон цветной парень, а миссис Пински лесбиянка, как вам также известно, а о Грэге я уже и не говорю. Да они же, эти… они же по судам меня затаскают! Не следует забывать: мы живём в демократической стране.

Я сочувственно молчал: и на самом деле задачка не из простеньких. Впрочем, это головная боль начальства - я своё дело, извините, сделал.
- Но, - продолжал шеф, - бизнес есть бизнес. Делать что-то надо. Троих нельзя - уволим хотя бы одного.
- Кого? - поинтересовался я.
Шеф горестно вздохнул:
- Вас… Больше некого…